Когда мне говорят «Это у вас опыт, вы знаете, а я только начинающая» я чаще всего молчу. Не потому что нечего сказать, а потому что личный опыт есть у всех. Но кто-то его игнорировал, кто-то старательно редактировал под мирские законы, кто-то боролся за жизнь нормального человека, а кто-то все же принял свое место, иные правила игры и перестал преднамеренно быть идиотом.
Не спорю, далеко не всем дается видение мира, его устройство и причинно-следственное. Просто если бы так было то большинства вещей люди бы не делали никогда. Но ограниченное личное, субъективное и общественно-принятое правит миром. Вытесняя норму за границы, ставя в рамки, надевая ярлыки ненормальности.
Все когда-то случается в первый раз. Мы только перебрались в новую квартиру, я с дочерью и бабушкой, после моего развода, инициатором которого была так же я. Мирская жизнь в юном возрасте — вот о чем думаешь. Никаких Гарри Поттеров, максимум Кинг и Бредбери, космические фэнтези и просачивающиеся на экраны через видео приставку ужасы. Изгоняющий Дьявола был чем-то сродни той же космической фантастики, а вот Керри как-то ложилась ближе к сердцу, по-крайней мере казалось, что нечто есть в этом всем.
Но все это меркло по сравнению с теми снами, вернее той жизнью, что проживаешь в иной мире.
Такое случается с теми, кто насильно старается уйти от самих себя в мир смертных жить по из законам — их вырывает грубо, без нежностей и заигрываний в мир полный жестоких правил и беспощадной гонке за силой: если ты явился в этот мир с возложенными на тебя полномочиями, не важно, каков уровень этих полномочий, если ты имел неосторожность прихватить с собою в багаже прошлый опыт и неосознанные знания и инструменты, тебя не потеряют из вида. За тобой будут идти, тебя будут преследовать, с тобой будут воевать — ведь ты угроза их жизни, их силы, их устоя. Ведь есть правила, а ты почему-то оказался вне них.
.. Я услышала шаги в квартире. Тихие, крадущиеся. Спрятав с головой под одеяло дочку, я вышла из комнаты и нос к носу столкнулась с двоюродной бабкой ведьмой: Мария была чуть сгорбленная, сухая, с колючими глазками и цепкими крепкими ручками, державшими,.. метлу!
Бабка Маша подскочила от неожиданности, да и я видимо тоже — темный коридор без освещения, чуть длиннее, чем в реальности, и две родственницы одна молодая, другая в приличном возрасте секунду выжидающе смотрели друг на друга, которая тянулась неимоверно долго, и бабка рванула к дальним комнатам. Бегала она прям очень хорошо и быстро — я не успела за ней. Босые старческие ноги шлепали по линолеуму раздаваясь странным грохотом в стенах.
Я и она влетели в комнату — вот как она вошла ( нет-нет, влетела), окно было полностью открыто! Я забыла его закрыть!
Бабка же не останавливаясь ловко перескочила подоконник и, запрыгнув на метлу, повисла напротив окна злобно и ехидно поглядывая на меня, стоящую у открытого окна:
— Я хотела только посмотреть на нее.
— Сейчас. Не дождешься. На меня уже смотрела.
— Силенок не хватит против меня идти.
— Хватит. Хватит. Не сомневайся.
— Ну так что ж тогда, вылетай, поглядим на что способна. — Продолжала провоцировать она меня. Зрелище было то еще — наш двор, светлое время суток, девятый этаж и парящая возле моего окна старуха на метле.
— Не сегодня. — Я начала закрывать окно и лицо старухи перекосило от злобы.
— Нет! — Закачала она, — ты не закроешь окна!
Окно было неимоверно тяжелым. В обычном мире вы даже не задумывается, как это делаете и сколько усилий прилагаете. Тут же я сдвигала нечто другое вместе с окном — ощущение огромного, почти не соизмеримого моим бессознательным, медленно двигалось по моей воле.
— Ты не закроешь его! — И старческая рука вцепилась в подоконник. Вместо ногтей на руках моей родственницы были острые когти — они то и вонзились в деревянный подоконник.
— Ты не имеешь надо мною власти! — Вырвалось у меня откуда-то изнутри. Нет, это не я такая умная, это нечто иное во мне вдруг решило сопротивляться когтистой лапе и злым колючим глазам сидящей на метле ведьме. На улице поднимался ветер. Свет стал меняться — из обычного дневного освещения он превращался в какой-то неестественный, холодный. Я поймала себя на том, что читаю что-то. Какой-то тест мало мне известный. Ведьму на метле корежило от него — лицо окончательно перекосило в злобе, она обнажила зубы-клыки, седые волосы растрепались, лицо серело. Когти царапали на подоконнике
краску, сдирая ее с дерева.
— Ты,.. Ты!.. Нет!..
Ее кости хрустели на руке — это я рамой раздавливала пальцы ведьмы. И вот, наконец-то, я закрыла «окно», повернула ручку на раме вниз,.. и посмотрела снова глаза в глаза.
— Ты не войдешь больше без моего разрешения. Никогда. Дверь закрыта — ты не воспользуешься порталом чтобы вредить.
Она все еще парила за окном, на метле с поломанными пальцами левой руки, с горящими ненавистью глазами, а я стояла у закрытого окна на своей территории, впервые отстояв благодаря невидимой силе близкое мне.
И все бы ничего, и сны — это сны. Я не сразу бросилась после ночи разглядывать то окно, хотя и была под впечатлением от приснившегося. Мало того, я даже забыла — мирское умеет переключать внимание на всякие «особые» потребности. Но когда я пришла в эту комнату открыть окно, чтобы проследить за дочкой во дворе, я обнаружила на белой краске хорошо заметные царапины, тянущиеся от середины подоконника к краю окна,.. за окно.
Это такой себе момент, когда впервые нечто из области обычного становится пусковым механизмом в уже не детской фантазии, засомневаться в том, что принято людьми нормой и законами в мирской жизни.